Он скончался от обширного инфаркта в вагоне поезда Минск — Москва. Карпухин приехал в Минск на юбилейные торжества белорусского Союза ветеранов войны в Афганистане. Участвовал в митинге памяти на Острове слез, где установлена мемориальная доска всем погибшим на той войне. На чествовании в Доме офицеров выступил с приветственным словом.
— Во время нашей последней встречи Виктор Федорович на здоровье не жаловался, — рассказывает командир группы "А" КГБ Республики Беларусь Владимир Гришанов. — Как всегда, был весел, подтянут. То, что произошло, стало для меня полнейшей неожиданностью.

Таким — подтянутым и веселым — Карпухин был и днем 27 декабря 1979 года, когда бойцы "Зенита" и "Грома" спешно рассаживались по боевым машинам, чтобы при поддержке "мусульманского батальона" ГРУ и роты десантников сделать практически невозможное: взять приступом хорошо охраняемую цитадель. Его БМП, преодолев крутой серпантин дороги вокруг холма, на котором был выстроен дворец Амина, первым прорвался к Таджбеку.
— Я заставил механика-водителя подъехать поближе к дворцу, — вспоминал Виктор Федорович. — Под таким плотным огнем не то что десантироваться, а высунуться — и то было просто безрассудно. Стрельба такая, что на БМП разнесло все триплексы, а фальшборт выглядел как дуршлаг. Механик-водитель испугался, пришлось взбодрить его крепким русским словом. Он подогнал БМП почти к главному входу. Благодаря этому в моем экипаже ранило только двоих, ребята из боя не вышли. Все остальные подгруппы пострадали гораздо серьезнее… Я спешился первым, рядом со мной оказался Саша Плюснин. Открыли прицельный огонь по афганцам, чьи силуэты хорошо виднелись в оконных проемах. Тем самым дали возможность остальным бойцам нашей подгруппы десантироваться. Они сумели быстро проскочить под стены и прорваться на первый этаж.
Бой во дворце сразу принял ожесточенный характер. Спецназ КГБ действовал отчаянно и решительно. Если гвардейцы не выходили с поднятыми руками, то комнаты "вычищали": выламывали двери, один боец бросал гранаты, а другой обрабатывал помещение из автомата и пулемета. Пленных не брать. Такова была первоначальная команда. Главная цель — кровавый диктатор Амин.
Внутри дворца горел яркий свет. Электропитание было автономным, и чтобы хоть как-то укрыться от разлетающихся во все стороны осколков и пуль гвардейцев, бойцы спецназа стреляли по люстрам и светильникам.
— По лестнице я не бежал, я туда заползал, как и все остальные, — рассказывал Карпухин. — Бежать там было просто невозможно. Там каждая ступенька завоевывалась… примерно как в рейхстаге. Сравнить, наверное, можно. Мы перемещались от одного укрытия к другому, простреливали все пространство вокруг, и потом — к следующему укрытию.
Бойцы "Зенита" и "Грома" продвигались все дальше и дальше. Офицеры и солдаты личной охраны Амина стойко сопротивлялись, но поделать ничего не могли. На втором этаже разгорелся пожар, что оказало на обороняющихся гвардейцев сильное психологическое воздействие. Услышав же русскую речь, они стали сдаваться бойцам советского спецназа. Штурм Таджбека длился сорок минут. Спецназ КГБ потерял убитыми пять человек. Во время этого жестокого боя, когда почти все бойцы "Зенита" и "Грома" были ранены, Виктор Федорович не получил ни одной царапины.
Карпухину вручали Звезду Героя в Кремле 21 мая 1980 года. Вместе с ним государство отметило еще четверых участников штурма: Козлова, Романова, Голова и Полякова. Награды обмывали в ресторане "Прага" на Арбате. Официанты и посетители от удивления раскрыли рты: две Звезды и три ордена Ленина — и это в мирное-то время!
А музыканты из оркестра, как чувствовали, исполнили специально для героев популярную песню из кинофильма "Ошибка резидента": "Я в весеннем лесу пил березовый сок…" Да, в отличие от резидента, они ошибок в Кабуле не совершили, а потому остались живы.
Виктор Федорович Карпухин родился 27 октября 1947 года в городе Луцке Волынской области. Его отец тридцать пять лет служил в Вооруженных силах. Имел звание полковника. Участвовал в финской кампании, затем прошел всю Отечественную войну и закончил ее командиром артиллерийской батареи. Был трижды ранен.
Карпухин с детства, переезжая из гарнизона в гарнизон, пристрастился к огнестрельному оружию, умел водить мотоцикл и, по собственному признанию, иного, чем военная профессия, для себя и не мыслил.
— Я с младенческих лет увидел, что такое жизнь офицера, — вспоминал он, — со всеми трудностями, которые ей сопутствуют. За время учебы мне пришлось сменить двенадцать школ, а это было совсем непросто.
В 1966 году Виктор поступил в Ташкентское высшее танковое училище, которое в 1969 году окончил с отличием и, имея свободный выбор, пошел служить в КГБ. Направление получил в Московское пограничное училище имени Моссовета. В его стенах и на полигонах прошел путь от курсового офицера до командира роты учебно-боевых машин.
Плотный, крепко сбитый — он сам походил на тяжелый танк.
Хотя Карпухин и не был в первом составе группы "А", но имел к подразделению самое непосредственное отношение — на полигоне в Ярославской области обучал его личный состав вождению танков и стрельбе из вооружения, установленного на бронетехнике. А в 1979 году приложил максимум усилий, чтобы попасть в подразделение, куда в сентябре и был зачислен на должность заместителя командира 4-го отделения.
В 1984 году Виктор Федорович стал заместителем командира, а в ноябре 1988 года возглавил группу "А". Под его руководством бойцы "Альфы" освобождали заложников в разных городах страны. Среди них — классическая операция в Сухуми, когда 15 августа 1990 года "альфовцам" вместе с бойцами учебного батальона спецназа внутренних войск ("Витязь") в ходе молниеносной операции удалось обезвредить уголовников, захвативших в Сухуми изолятор временного содержания, а в нем — огромный арсенал конфискованного оружия.
11 августа семь приговоренных к смерти преступников, находившихся в ИВС МВД Абхазской АССР, во время уборки бросились на охранника, обезоружили его и избили. Рецидивистами командовал Павел Прунчак, осужденный за убийство трех человек (в т.ч. двоих милиционеров). В считанные минуты в руках преступников оказались офицер, два сержанта и рядовой милиционер. И — ключи от всех камер.
Бандиты заняли три этажа здания изолятора, в том числе и помещения, где хранилось 17 карабинов, 400 ружей, 105 пистолетов и револьверов, более двадцати тысяч единиц боеприпасов, — все это было изъято у населения республики. Местные власти не нашли ничего лучшего, как хранить столь внушительный арсенал в СИЗО.
Уголовники крушили все подряд — пульт дежурного — его разбили с особой ненавистью, столы и стулья, окна. Крепко досталось пленникам. Избитых людей новые тюремщики развели по камерам.
Воспользовавшись моментом, сержант Федор Векуа вырвался из рук бандитов и под выстрелами успел захлопнуть за собой дверь. Таким образом, преступникам был отрезан путь на свободу. Этого времени хватило, чтобы поднять тревогу и окружить здание изолятора автоматчиками и бронетранспортерами. Благо изолятор находился в нескольких метрах от МВД Абхазии.
Примерно через час начались переговоры. Террористы потребовали предоставить им микроавтобус и вертолет. В случае невыполнения выдвинутых требований они грозили расправиться с заложниками.
14 августа из Москвы одним бортом прилетели сотрудники "Альфы" и "Витязя". Группу "А" численностью двадцать два человека возглавлял Карпухин. Под командой подполковника Сергея Лысюка находилось двадцать семь "краповых беретов".
К вечеру 14-го спецназ разместился на турбазе, выставили боевое охранение. Командиры отправились на рекогносцировку. Информацию собирали буквально по крупицам. После, когда ситуация немного прояснилась, началась работа над планом предстоящего штурма. А в том, что это будет именно штурм, офицеры не сомневались.
Генерала МВД Старикова план операции расстроил. Он сразу ответил отказом.
— Вы не знаете, что такое тюрьма, сколько там камер. Народу у вас мало. На две группы полтинник бойцов получается. Будут жертвы. Ведь будут?.. А как поведет себя толпа? К тому же тринадцатое число…
Прошло двое суток, ситуация накалялась. Вокруг СИЗО собралась огромная толпа. Не исключался вариант вооруженного прорыва заключенных. И тогда инициативу взял на себя полковник Карпухин. Из кабинета председателя КГБ Абхазии он связался по ВЧ с Крючковым и, доложив ситуацию, изложил план операции.
— В любой момент обстановка может выйти из-под контроля. Вокруг изолятора находится много людей. Мы должны идти на штурм, иначе возможны массовые беспорядки.
Крючков созвонился с Горбачевым, и вскоре пришел ответ по поводу штурма: "На ваше усмотрение".
Согласно разработанному офицерами "Альфы" и "Витязя" плану, все должно было происходить так. Бандиты видят, как на площади Ленина приземляется вертолет. Они, правда, требовали, чтобы винтокрылая машина села на крышу изолятора, но переговорщикам удалось их убедить, что крыша просто не выдержит такой нагрузки. Лучше рядом, на площади.
Карпухин разделил своих людей на три штурмовые группы. Первая с трех точек штурмует "рафик", в который должны погрузиться террористы. Вторая, подорвав в это время люк на 4-м этаже, должна ворваться внутрь здания и блокировать 2-й и 3-й этажи. Третья группа, состоявшая из "краповых беретов", зачищает первый этаж изолятора.
Часа Х ожидали два "рафика", подготовленные к достойному приему террористов (второй — на тот случай, если бандиты, почувствовав подвох, потребуют другую машину). Взрывотехники "мазнули" пластидом внутри машины, спереди и сзади. Как только микроавтобус тронется и доедет до места, определенного заранее, последует радиосигнал и — взрыв, взрыв! Убить не убьет, но шок вызовет.
Необходимо было выманить террористов из здания изолятора. Чтобы не было осечки, на территорию милицейского батальона подогнали еще один автобус, и бойцы спецназа тренировались в "полевой лаборатории".
— Нечего туда соваться, — стоял на своем генерал Стариков. — Группа "А" получила добро от своего начальства? Вот пусть они и проводят операцию. Я своих сотрудников на эту авантюру не пущу.
Бойцам "Витязя" было запрещено участвовать в штурме. Лысюк ответил: "Есть, товарищ генерал!", и стал действовать по плану, разработанному совместно с офицерами "Альфы".
Скрытно, под носом у преступников бойцы вышли на исходные позиции. Одна из групп "альфовцев" проникла на крышу 4-го этажа, где Лысюк уже подготовил люк для подрыва. Карпухин дал команду уменьшить заряд вдвое, а потом сам снял еще одну толовую шашку. Причина такой осторожности заключалась в следующем. Незадолго до штурма стало известно, что при сооружении изолятора строители безбожно воровали цемент, и поэтому в случае взрыва крыша могла просто обвалиться вместе со штурмовой группой.
В итоге взрывчатки не хватило. Петли снесло, а замок остался — в ходе операции его пришлось выбивать ломиком.
За четыре часа до начала штурма Виктор Путилов ("Витязь") подобрался к торцевой двери на первом этаже. Определил, где примерно находятся петли, и установил 1, 2 кг тротила.
В 17.00 открылась дверь, и из здания вышли двое бандитов. Они осмотрели окна, двор, двигатель автомобиля, проверили заправку топливом. Затем завели мотор и опробовали "рафик" на ходу. Уголовники сообщили, что в "рафике" поедут тринадцать человек, из них двое — заложники. Лейтенанта и двух гражданских решено было оставить в изоляторе.
Прилетел вертолет, покружил над изолятором и сел на площади. Появился экипаж. Его показали террористам, чтобы те убедились: все идет по плану, волноваться не стоит.
Вскоре террористы вышли во двор. У каждого по два-три пистолета. Кроме того, они прихватили около 50 винтовок и мешок боеприпасов. Все в масках, сделанных из чулок и тряпья. К рукам заложников уголовники скотчем прилепили пистолеты.
17.15. За руль уселся зэк в противогазе. "Рафик" тронулся с места. Сильный звук, ошеломляющая вспышка. Автобус останавливается. Во дворе гремят отвлекающие взрывы. БТР перекрывает арку, отрезая террористам путь к бегству.

Штурмовая группа рванула к "рафику". Быстро опомнившись, бандиты начали с остервенением палить с двух рук. Бойцы спецназа, по трое с трех сторон, высадили окна (кто молотком, кто зубилом) и нейтрализовали преступников. На это ушло 45 секунд. Ранение в шею получил сотрудник группы "А" Игорь Орехов — по счастливой случайности в руке, с которой стрелял рецидивист Прунчак, находился не ТТ, а малокалиберный пистолет Марголина.
Одновременно с захватом "рафика" грянули взрывы у торцевой двери здания и на люке, служившем входом на 4-й этаж. Начался штурм изолятора. "Краповые береты" взорвали дверь, но за ней оказалась решетка. За минуту установили три толовые шашки, с помощью скрепки повесили их на замок. Рванули и — вперед! Под лестницей засели вооруженные бандиты. Бойцы спецназа закидали их светозвуковыми гранатами.
В это время совместная группа спецназа проникла через люк на третий этаж и атаковала бандитов сверху. Те открыли стрельбу и ранили в ногу бойца "Витязя". Здесь же произошла небольшая заминка, поскольку пришлось подрывать еще одну дверь.
Комбинированная атака, предпринятая с двух сторон, была столь решительной, что уголовники быстро сломались. Очевидно, что бойцы спецназа не могли контролировать такую массу народа, поэтому последовала жесткая команда: "На пол, ползком!". Подобно крокодилам, зэки расползались по своим камерам.
— Уголовники явно приготовились к длительной обороне, — рассказывал потом Карпухин. — У каждого окна стояло несколько заряженных ружей. Пол в буквальном смысле слова был завален оружием.
Операция в Сухуми, за которую Карпухину было присвоено звание генерал-майора (на ступень выше занимаемой штатной должности), признана эталоном действий спецназа и вошла в учебники спецслужб.
Судьбу командира группы "А" исковеркал август 91-го.
17 августа начальник 7-го Управления КГБ генерал-лейтенант Е. Расщепов, в подчинении которого находилась группа "А", вызвал Виктора Федоровича и поинтересовался количеством сотрудников и степенью их готовности. Карпухин предупредил, что собирается за город. Расщепов попросил его находиться постоянно на связи.
Днями раньше в Закавказье имел место захват заложников, и группа могла быть задействована для их освобождения. Такой вывод сделал Карпухин, не подозревая о предстоящих событиях.
Расщепов спросил, знает ли Карпухин расположение зданий и помещений военного аэродрома "Чкаловский", находящегося недалеко от Москвы. Виктор Федорович ответил утвердительно, ибо по роду службы бывал там неоднократно. После этого Расщепов отправил командира "Альфы" в Министерство обороны, чтобы согласовать систему безопасности возможной встречи Президента России Ельцина и руководителей Союза.
Там поставили задачу — подготовить группу в 25-30 человек для обеспечения охраны этого мероприятия. Допускалось, что переговоры могут пройти в другом месте. Например, во Внуково или на территории комплекса “Архангельское”. Имена и должности тех, кто будет встречаться с российским президентом, не назывались.
После обеда Карпухин отправился за город, к отцу. На следующий день вернулся в Москву. Проверил готовность группы. Насторожило то, что практически все руководство КГБ находилось на своих рабочих местах.
День прошел спокойно. Два отделения группы "А" были готовы вылететь в Закавказье для "освобождения солдат-заложников". Карпухин решил на всякий случай заночевать на базе. Чутье не обмануло его. В два часа ночи его вместе с начальником Расщеповым вызвал первый заместитель председателя КГБ Виктор Федорович Грушко, который подтвердил поставленную задачу.
Команда выдвигаться в сторону дачного комплекса "Архангельское", где в тот момент находились Борис Ельцин и его доверенные лица, поступила около 4 утра от председателя КГБ Владимира Крючкова. Существуют две версии относительно поставленной задачи. Согласно первой, сотрудникам группы "А" предстояло "усилить охрану объекта". По второй — арестовать российского президента.
Карпухин сформировал отряд из 60 бойцов и отбыл на место. Сотрудники группы "А" остановились приблизительно в трех километрах от поселка и ждали дальнейших указаний, которых не поступало.
В интервью "Литературной газете" от 28 августа 1991 года Карпухин говорил: "Я был вызван к руководству КГБ и лично от Крючкова получил приказ силами своего подразделения арестовать Ельцина и доставить в одну из специально оборудованных точек в Завидово […] Мы незамедлительно прибыли на место. Тут же были расставлены наблюдатели. Мне был известен каждый шаг Ельцина, любое его движение я фиксировал. Арестовать его мы могли в любую минуту…"
20 числа в 11 часов Карпухина затребовал к себе Расщепов, и они отбыли к заместителю председателя КГБ генералу Г. Агееву. На этой встрече присутствовали представители многих управлений. Здесь-то впервые открытым текстом и прозвучала команда: "Захватить Белый дом, интернировать правительство и руководство России". Приказ был отдан в устной форме.
Для решения поставленной задачи командиру группы "А" были приданы группа "Вымпел" и силы МВД: ОМСДОН, московский ОМОН и специальные подразделения трех управлений КГБ. Всего 15 тысяч человек. Задачи ставились конкретно каждому подразделению. Начало операции — три часа ночи.
По плану первыми в дело должны были вступить специальные подразделения МВД. Им предстояло расчистить с помощью специальной техники и водометов проходы к Белому дому, отбросив от стен защитников российского парламента. В образовавшиеся коридоры устремляется спецназ КГБ, ударная роль отводилась "Альфе".
Имелись данные, что в здании находятся вооруженные люди, около 500 человек. Туда же был подогнан КамАЗ со стрелковым оружием. Без больших человеческих жертв среди гражданского населения взять Белый дом было невозможно. Это было главной причиной отказа группы "А" участвовать в штурме.
— До нас доходила такая информация, — вспоминал Виктор Федорович, — но противостоять профессионалам они не могли. Если говорить прямо, то в течение получаса поставленная перед "Альфой" задача была бы выполнена. Правда, с очень многочисленными жертвами. Мы знали, где находится Ельцин, другие руководители, имели поэтажный план. Каждый боец "Альфы" обеспечен индивидуальной связью и может действовать автономно.
Вместе с заместителем командующего ВДВ генерал-майором Лебедем Карпухин провел рекогносцировку. Об обстановке вокруг Белого дома было доложено на совещании в Министерстве обороны. Его вел генерал Ачалов. Совещание было самым представительным: советник президента Горбачева маршал Ахромеев, начальник Генерального штаба генерал армии Моисеев. Несколько раз заглядывал и министр Язов.
На этом совещании уточнялись и детализировались задания, поставленные перед подразделениями. Карпухину, как командиру объединенного "кулака", предложили использовать мощные армейские силы: танки, вертолеты и самолеты. По воспоминаниям Павла Грачева, "активности с его стороны не было… он был даже пассивен и подавлен".
В 17.30 Карпухин прибыл на базу. Тут же собрал своих заместителей и командиров отделений, озвучил поставленную перед подразделением задачу. На уточняющий вопрос: "Чей приказ?", ответил четко и лаконично: "Приказ правительства". Повторил это дважды.
Сергей Гончаров и Михаил Головатов — два заместителя командира группы "А"; они сидели за столом рядом, напряженно слушая своего командира.
— Я толкнул его, он — меня, и говорю: "Я не пойду". Он отвечает: "Я тоже". Карпухин покинул подразделение, а мы собрали начальников отделений.
Старшим офицерам был задан вопрос: "Давайте послушаем каждого. Кто какое для себя принял решение?" Все ответили, что приказ ГКЧП противоречит конституции.
Сотрудники группы "А" больше не хотели быть "последним доводом" власти, которая по полной программе использовала их для решения конфликтов по всей территории Советского Союза. Когда в ночь на 13 января 1991 года при штурме вильнюсской телебашни был убит выстрелом в спину лейтенант Виктор Шатских, никто из руководителей КГБ не приехал в аэропорт, чтобы встретить гроб с телом сотрудника "Альфы". Такое не забывается.
Вернувшийся Карпухин по спецсвязи доложил Крючкову о настроениях в подразделении. Его тут же вызвали к руководству, приказали разоружить сотрудников и оставить их в расположении подразделения.
Наверняка у руководителей путча чесались руки, чтобы отстранить Карпухина — ведь он, по сути, не обеспечил подчинения подразделения ГКЧП, и поставить на его место другого человека. Но времени для такого решения у Крючкова уже не было.
Вот свидетельство Карпухина, датированное концом августа 91-го: "Все руководство КГБ понимало, что отдать приказ, минуя меня, они не смогут […] Отстраняя меня, они сразу заваливали переворот. А мы — единственная сила, на которую можно было опереться".
Что говорить, руководители ГКЧП — практически все, пожалуй, за исключением секретаря ЦК Олега Шеина, были выдвиженцами Горбачева. Его кадры. Они не имели ни воли, ни сил противиться его разрушительной политике. А когда пришло время, оказались не в состоянии ввести в стране режим ЧП. Видеть в них людей, которые могли остановить развал страны — значит утратить чувство реальности, то чувство, которое было у офицеров "Альфы".
Командиру "альфовцев" позвонил председатель российского КГБ Иваненко: "Виктор, не ввязывайся в это дело…" Знал Карпухин и позицию начальника ПГУ генерала Леонида Шебаршина, который придержал личный состав разведывательно-диверсионного отряда "Вымпел" от участия в штурме Белого дома.
В 19 часов все командиры подчиненных Карпухину на время операции частей и подразделений собрались на совещание. Информация, услышанная ими, поразила: спецназ КГБ отказался выполнить приказ. Обсудив положение, решили последовать примеру "Альфы". Карпухин поехал доложить об этом Крючкову, но тот не принял его, переадресовав к Агееву.
А по городу тем временем ползли тревожные слухи, что "Альфа" вот-вот начнет штурм Белого дома. Об этом сообщила радиостанция "Эхо Москвы".
В ночь перед предполагавшимся штурмом Карпухин позвонил Павлу Грачеву:
— Звоню своему начальству, но никто не отвечает.
— Где находишься?
— В двух километрах от здания парламента России. Оценил обстановку и принял решение… (длинная пауза) Участвовать в штурме не буду.
Готов ли был Карпухин выполнить приказ? При известных обстоятельствах да. И лукавить тут ни к чему. Но после решения офицерского собрания вопрос был с повестки ночи снят. Командир понимал и то, что руководители ГКЧП "управлять государством не смогут".
Видя явную слабость, видя нерешительность ГКЧП, так в те дни поступали многие военные. Но то, как обошлись с боевым и заслуженным генералом позднее, — не делает чести Ельцину и его команде. Впрочем, как и многое другое, за что бралась его власть.
После смерти ГКЧП (для маршала Ахромеева и Пуго она наступила в прямом смысле слова) Виктора Федоровича вызвал в Кремль г-н Бакатин — новый руководитель, пришедший на Лубянку, чтобы "исполнить волю президента" по уничтожению КГБ.
— Он (Карпухин) очень переживал, — рассказывает Сергей Гончаров, — и, думаю, до последней минуты не мог перенести обиду: не за то, что его уволили, а за то, как его уволили. Бакатин продержал его в приемной, как мальчишку, а потом сказал: ты нам не нужен, уходи…"
После отставки Карпухин просидел несколько дней дома. Тогда же первый раз в своей жизни он попробовал, что такое валидол. В голове вертелись слова Шебаршина: "Крепись, Виктор, ты снят с должности…"
Корреспондент газеты "Экспресс-хроника" так описывал еще недавно секретного командира группы "А": "Я видел его одетым "по гражданке". Чуть выше среднего роста. Джинсовый костюм. Крепкие, сухие, спортивные ноги. Мощный, массивный корпус. Атлетическая шея, круглая голова, короткая прическа. Четкая, командная манера разговора. Открытый жесткий взгляд. Слегка несимметричные, запоминающиеся глаза, чуть навыкате, но посаженные глубоко. Цвет, как у рыси, желтоватый. Глаза, не выражающие ничего, кроме острого внимания и моментальной реакции. Сразу возник образ — "танк"".
Этот танк оказался не нужен.
— Я не боюсь… Не пропаду: могу шоферить, слесарничать… Обидно… Не жалости я ищу и не оправдываюсь ни перед кем. Хочу одного: чтоб люди знали — я человек честный.
Шоферить и слесарничать не пришлось. 27 декабря Карпухин написал рапорт и через день был отправлен на пенсию. В самом начале 1992 года его пригласил к себе советником президент Казахстана Нурсултан Назарбаев. Естественно, по вопросам безопасности.
Вернувшись после Казахстана домой, Карпухин создал крупное транспортное предприятие. Он состоялся как крупный предприниматель. Возглавлял структуру под названием "Росфонд". Занимался общественной деятельностью.
События на Дубровке Виктор Федорович воспринимал живо и обостренно. Весьма эмоционально комментировал их на страницах газет, утверждая, что штурм театрального комплекса, захваченного террористами, — единственный выход из сложившейся ситуации.
Уже перед самым отъездом из Минска Виктор Федорович пожаловался, что у него "что-то в груди колет". Белорусские товарищи предложили вызвать врачей, но Карпухин отказался, сославшись на "остаточные явления после недавней простуды".
Врач "Скорой помощи" железнодорожной станции Орша, прибывший по срочному вызову в 5-й вагон, девятое купе поезда Москва — Минск, запишет в своем заключении: "Гражданин РФ Виктор Федорович Карпухин, 55 лет, скончался предположительно от ишемической болезни сердца…"
Легендарный командир группы "А" был похоронен днем 27 марта на Николо-Архангельском кладбище — на аллее, где обрели вечный покой погибшие в Чечне сотрудники Управлений "А" и "В" Центра специального назначения ФСБ России.
…Чтобы понять, кем был Карпухин для спецназа страны, нужно было быть в тот день на кладбище и посмотреть на людей — элиту силовых подразделений, пришедших, чтобы отдать дань уважения этому легендарному человеку.

Страницы истории

Подразделение КГБ-ФСБ по борьбе с терроризмом, больше известное как группа "Альфа", создано 29 июля 1974 года приказом № 0089/ОВ председателя КГБ СССР Ю.В. Андропова. Первоначально группа "А" насчитывала тридцать человек. В дальнейшем количество бойцов возрастало и с учетом региональных подразделений, созданных в Хабаровске, Киеве, Минске, Алма-Ате, Краснодаре и Свердловске, к лету 1991 года составило более пятисот человек.
В новейшую мировую историю группа "А" вошла как участник трёх исторических событий, повлиявших на весь ход политического развития страны.
27 декабря 1979 года вместе с бойцами из группы "Зенит", при поддержке десантников и бойцов "мусульманского батальона" офицеры группы "А" за сорок три минуты захватили хорошо укреплённый дворец Амина в Афганистане. Эта боевая операция, в ходе которой Группа "А" потеряла двух бойцов, не имеет аналогов.
19 августа 1991 года. Группа "А", отказавшись от участия в штурме Белого дома, предотвратила гибель тысяч людей и возможное начало гражданской войны.
4 октября 1993 года. В условиях острейшего политического кризиса группа "А" по собственной инициативе начала переговоры и осуществила вывод из Белого дома депутатов Верховного Совета и защитников российского парламента, предотвратив развитие конфликта в ещё более кровавую драму.
Группа "А" провела десятки боевых операций по освобождению заложников. Прошла все горячие точки на территории бывшего Советского Союза и России. За это время в подразделении сменилось несколько поколений, продолжающих боевые традиции "Альфы". Со второй половины 90-х подразделение "Альфа" активно участвует в проведении контртеррористических операций на Северном Кавказе.

Боевые операции группы "Альфа"

28 марта 1979 года — Москва (посольство США).
27 декабря 1979 года — Кабул. Афганистан.
17 декабря 1981 года - Сарапул, Удмуртская АССР.
19 ноября 1983 года — Тбилиси.
20 сентября 1986 года — Уфа.
1 декабря 1988 года — Минеральные Воды.
10 мая 1989 года — Саратов.
11 августа 1990 года — Сухуми. Абхазия.
11-12 января 1991 года — Вильнюс.
19-21 августа 1991 года — Москва.
4 октября 1993 года — Москва (Белый дом).
23 декабря 1993 года — Минеральные Воды — Махачкала.
27 мая 1994 года — Махачкала — Бачи-Юрт.
17 июня 1995 года — Будённовск.
Октябрь 1995 года — Москва (Васильевский спуск).
18 января 1996 года — посёлок Первомайский. Дагестан.
20 декабря 1997 года — Москва (посольство Швеции).
Осень 1999 года — Дагестан.
1999-2001 годы — Чечня.
31 июля 2001 года — Минеральные Воды

Еще памятны события, связанные с угоном самолета "Аэрофлота", следовавшего по маршруту Стамбул — Москва. Тогда власти Саудовской Аравии не разрешили российской "Альфе" прибыть в аэропорт Медины для проведения специальной операции по освобождению заложников. Мотивация отказа: Медина — мусульманская святыня, и нога неверного не может ступить на ее землю. В результате саудовский спецназ, уровень подготовки которого оставляет желать лучшего, штурмует угнанный самолет. В самолете возникает паника и давка. От пуль штурмующих, а не от рук террористов гибнет бортпроводница Юлия Фомина и гражданин Турции Турсель Камбал.
Мотив отказа подразделениям Управления "А" ЦСН ФСБ РФ на участие в спецоперации довольно условен. Если покопаться в истории, то можно вспомнить ноябрь 1979 года, когда присутствие неверных в Мекке — другой святыне мусульманского мира — было возможно и весьма желательно. Естественно, ведь тогда под угрозой находилась жизнь нескольких тысяч мусульман, а не европейских туристов.

ТРЕВОЖНЫЙ НОЯБРЬ

20 НОЯБРЯ 1979 года. Саудовская Аравия. Мекка. Десятки тысяч мусульманских паломников сосредоточенно маршируют по площадке внутри гигантской мечети, ожидая своей очереди, чтобы приблизиться к Каабе — священному камню. Здесь всегда многолюдно. Паломники, совершающие хадж, прибывают со всего мира. В ноябре, считающемся священным месяцем для мусульман, толпа просто огромна. Готовясь приложиться к святыне, паломники впадают в религиозный транс, и никто не замечает в толпе людей с красными повязками, которые тем временем занимают удобные позиции. На это уходят считанные минуты, и по сигналу своего лидера они внезапно выхватывают автоматы и открывают губительный огонь по толпе. Пытаясь спастись, люди метнулись к выходу. В возникшей панике и давке были затоптаны сотни из них. А террористы тем временем, захватив около шести тысяч человек, направили их в убежище под мечетью. Но это было только началом широкомасштабной и тщательно спланированной акции.
Спустя несколько часов тревожные известия стали поступать из других частей страны — районы Таиф и Табук захвачены бунтовщиками. Перед дворцом короля Халеда взорвалась автомашина, начиненная взрывчаткой.

НОВЫЙ МЕССИЯ?

КТО ЖЕ стоял за этим чудовищным актом? Террористы принадлежали к саудовской фундаменталистской секте, которая была образована по инициативе нескольких арабских стран, враждебных саудовскому правительству. Основываясь на пророчествах о приходе в Мекку посланника Аллаха для "очищения" мусульманства, эти фанатики решили ускорить события и навязать стране в качестве мессии одного из своих лидеров. Религиозным фанатикам оказали помощь студенческие организации и солдаты, недовольные действиями правительства и родовой знати.
К захвату власти террористы готовились в течение многих недель и, на первый взгляд, предусмотрели все. Их вооружение включало в себя даже пулеметы и противотанковые средства. Длительную осаду позволяли выдержать мощные стены мечети, огромное количество боеприпасов и запасы продовольствия и воды, которые заранее приносили в мечеть через секретные входы. Террористы даже подготовили и оснастили госпиталь на тридцать коек с врачом и медсестрами.

ПРОТИВОДЕЙСТВИЕ

В ТОТ ЖЕ день национальная гвардия попыталась штурмовать мечеть в лоб. Но неподготовленный "кавалерийский наскок" был легко отбит террористами. При этом погибли десятки солдат. На следующий день все повторилось с теми же катастрофическими последствиями. В 10.00 22 ноября началась третья, самая мощная атака. В ней участвовало около трех тысяч солдат при поддержке 12 БТР М-113 и пяти вертолетов. Но террористы прекрасно подготовились к бою и предвидели такое развитие событий. Вначале они при помощи ПТУР уничтожили три бронетранспортера, а затем принялись за вертолеты. Вскоре один из них взорвался в результате точного попадания. Сразу после этого правительственные войска отступили.
Ситуация становилась критической. Король Саудовской Аравии Халед понимал, что прямые военные действия шансов на успех не имеют. В связи с этим он обратился к тогдашнему президенту Франции Жискару д'Эстену с просьбой о помощи.

"НЕВЕРНЫЕ" ПРИБЫВАЮТ СПЕЦРЕЙСОМ

ПРАВИТЕЛЬСТВО Франции удовлетворило просьбу о помощи, и уже 23 ноября, ночью, спецрейсом в аэропорт Мекки прибыли командир антитеррористического подразделения капитан Барриль и двое "коммандос". Соблюдая все меры секретности, их доставили в военный лагерь, расположенный в нескольких километрах от Мекки. На следующий день Барриль, ознакомившись с ситуацией, попросил саудовцев показать ему планы мечети, включая подвалы. Однако выяснилось, что таких планов нет. Кроме того, нет даже человека, который бы знал количество и расположение всех подземных коридоров под мечетью. В создавшейся ситуации Барриль попросил разрешения провести разведку ему и его людям. Но тут и возникло, казалось бы, непреодолимое препятствие. Барриль и его подчиненные не были мусульманами. Им не то что входить в мечеть, приезжать в Мекку нельзя. Но делать было нечего. Сами саудовцы с этой задачей справиться не могли. Поэтому, каким кощунством это ни казалось, французам разрешили въезд в Мекку для проведения рекогносцировки и разведки. С этой задачей "неверные" успешно справились и пришли к выводу, что, помимо позиций снайперов на крышах и пулеметных точек в строениях и на минаретах, террористы имеют и вооруженные группы в подвалах и подземных коридорах, в местах удержания заложников. Это обстоятельство Барриль решил использовать и применить при штурме парализующий газ SB, который бы помешал террористам расправиться с заложниками. Паломники, совершающие хадж, возле Каабы

После того как картина стала более или менее понятна, французы приступили к подготовке операции по освобождению заложников. Вначале произвели тщательный отбор саудовских гвардейцев с учетом их надежности и подготовленности, проверили их вооружение и оснащение. Готовясь к операции, Барриль обратился за помощью к французским властям. Он попросил для проведения контртеррористической операции прислать три тонны полицейского газа SB, 30 газометов, 200 противогазов и 50 килограммов взрывчатки.
После повторной рекогносцировки района, прилегающего к мечети, Барриль изложил саудовцам замысел операции. В соответствии с ним Барриль хотел массированным огнем по верхним ярусам мечети заставить террористов, находящихся там, отойти или подавить их огонь и сопротивление. Одновременно пустить газ в подземные коридоры и силами подразделений гвардейцев, одетых в противогазы, ворваться внутрь мечети и освободить заложников.
Замысел был одобрен, и Барриль приступил к его осуществлению, однако 27 ноября произошла ужасная трагедия. Около одиннадцати часов пополудни террористы решили выпустить примерно тысячу человек из шести удерживаемых. Однако из-за отсутствия четкого руководства силами, принимавшими участие в блокировании мечети, а также из-за несогласованности действий солдаты, стоявшие на блокировке, открыли огонь по выбегавшим заложникам. Они просто приняли бегущих заложников за атакующих повстанцев. Часть заложников была убита, часть получила ранения. Однако саудовское командование никаких выводов не сделало и… ситуация повторилась еще дважды! В результате бездарного руководства положение стало критическим, поскольку часть солдат перестала подчиняться своим командирам. Возникла реальная угроза государственного переворота. Положение мог спасти только успешный штурм.
Утром 29 ноября Барриль представил саудовцам план проведения операции с расчетом необходимых сил и средств, боевого порядка, состава и численности штурмовых подразделений. Также он указал, что для осуществления плана потребуется несколько дней на подготовку офицерского и личного состава гвардейцев, которые примут участие в операции. План их подготовки Барриль также представил саудовскому командованию и, получив одобрение второго декабря, приступил к его реализации. Каждый из трех французских специалистов имел переводчика и отвечал за подготовку тридцати солдат и офицеров саудовской национальной гвардии. Основное внимание в ходе подготовки уделялось даже не тактике штурма, а правилам применения газометов и взрывчатки, которые планировалось использовать для разрушения массивных дверей в подвалах мечети. Через два дня все было готово.

ШТУРМ

В ШТУРМЕ, помимо штурмовых групп, приняли участие специальные команды. Общая численность их составляла 90 человек, которых поделили на тройки. Тройкой командовал офицер, имевший взрывчатку. Один солдат из тройки был вооружен газометом, другой нес радиостанцию. В ходе подготовки была отработана взаимозаменяемость в тройках, на случай ранения или гибели товарища.
Ровно в 10.00 штурмовые подразделения пошли в лобовую атаку. Кааба. Рисунок начала XX века

Вслед за ними двинулись специальные команды, которые начали взрывать первые двери и пускать газ. Когда у одной команды заканчивался газ, в соответствии с отработанной ранее так называемой "тактикой волны", она поднималась наверх, а на ее место шла следующая. Поскольку бои шли яростные, количество применяемого газа устрашающе возрастало.
Положение в подвалах стало осложняться, сработал "стокгольмский синдром", и заложники стали сражаться на стороне террористов. Наверху также шли ожесточенные бои, но к полудню сопротивление мятежников было сломлено, и основной накал боя перешел в подвалы. Здесь никому не давали пощады. В ход шли газ, взрывчатка, гранаты и пулеметы. Наконец около 14.00 бои прекратились.
Итоги штурма были шокирующими. Из числа штурмовавших погибло или получило ранения более ста человек. Специальные группы сократились наполовину.
Огромные потери понесли мятежники. Из нескольких сотен только пара десятков была задержана. Израсходовано около двух тонн газа SB. Потери среди заложников нигде не уточнялись, но можно предположить, что исчислялись они не одной сотней убитых. В целом это ожидалось, учитывая огромное количество террористов, еще большее число заложников, сложность и величину объекта, а также слабую подготовленность саудовцев.

ПАРАЛЛЕЛИ

ПО УРОВНЮ руководства и беспорядку операцию можно сравнить с Бесланом или Буденновском. Собственно, и по сложности ситуации тоже. Те же тысячи заложников, сконцентрированные на ограниченном пространстве. Такое же, как в Буденновске, большое количество хорошо натасканных и вооруженных террористов. Вот только в Буденновске и Беслане "Альфа", "Вымпел" и другие подразделения не мочили пошедших на прорыв заложников, а встали грудью на их защиту.
Однако практика двойных стандартов и политические амбиции не позволили саудовским властям пустить в "священный" мусульманский город высоко профессиональное спецподразделение, которое знало "ТУ" как свои пять пальцев, и в данной ситуации скорее всего обошлось бы вообще без стрельбы. Но какие бы "политические расклады" ни мешали Саудовской Аравии принять разумное решение в отношении захваченного российского самолета, из ситуации и спецоперации по ее разрешению следует извлечь уроки.

УРОКИ

УРОК первый, и самый главный. Перефразируя известную поговорку, можно сказать: "Если нельзя, но очень нужно, то можно". Другими словами, у саудовского руководства, поставленного перед выбором — "быть или не быть", хватило разума отодвинуть религиозные предрассудки на второй план и воспользоваться услугами профессионалов. Покров, закрывающий вход в святилище Каабы

Урок второй. Бороться с террористами должны специалисты, и руководить операцией тоже должны они, независимо от звания и должности, ибо победа достигается не шириной погона и значительностью занимаемой должности, а головой. Данный пример наглядно показал бездарность высшего руководства НГ Саудовской Аравии и высокий уровень профессионализма французских специалистов, старший их которых носил скромное звание капитана. Несмотря на то, что непосредственного участия в операции французские спецназовцы не принимали, они провели разведку и оценку противника. На основании этих данных им удалось спланировать операцию, которую более или менее успешно осуществила национальная гвардия Саудовской Аравии. Именно это, несмотря на значительные жертвы (их на Востоке особенно никто и не считает), позволило все же королю не потерять трон, а большей части заложников спасти жизнь.
Кстати, аналогичная картина наблюдалась и в Перу в 1994 году при освобождении японского посольства в Лиме. Тогда специалисты из SAS спланировали и подготовили операцию, а перуанским спецназовцам осталось только ее провести с минимальными потерями.
Урок третий. Анализ и оценка противника позволили применить нестандартный подход к операции. Понимая, что террористов, засевших в подземелье, просто так не взять, капитан Барриль подошел к проблеме избирательно. Тех, кто сидел сверху и был доступен, давили огнем стрелкового оружия, тех, кто засел в подземелье — выкуривали из нор газом.
Урок четвертый. Понимая, что общий уровень подготовки офицеров и личного состава национальной гвардии невысок, все же из них сумели отобрать наиболее обучаемых и боеспособных людей, с ними провели дополнительные занятия по конкретным темам, актуальным в ходе именно этого штурма. Далее из них сформировали специальные группы, которые решали локальные специфические задачи. Таким образом, даже при низком профессиональном уровне удалось компенсировать этот недостаток распределением задач между штурмующими. "Каждый солдат должен знать свой маневр".
Урок пятый. Любой теракт необходимо предотвращать на этапе планирования или в ходе попытки его осуществления. Если бы органы государственной безопасности Саудовской Аравии отличались более высоким профессионализмом, то столь массовую акцию, направленную на свержение существующего режима, удалось бы предотвратить заранее.
С другой стороны, безопасность подобных мероприятий должна обеспечиваться соответственно. Ведь значительную часть оружия террористы пронесли с собой в день теракта. И если в семидесятых, когда терроризм только начал набирать силу, это было простительно, то сейчас, когда он представляет наиболее ощутимую угрозу миру, это недопустимо.

Константин НИКИТИН
Под редакцией Сергея КОЗЛОВА